Глава XIX.

Морская политика и воссоздание морских сил России перед Мировой войной

Прежде, чем приступить к изложению состава и развертывания сил воюющих держав, сделаем небольшое отступление, вкратце осветив вопрос о морской политике и воссоздании морских сил России перед Мировой войной.

Выше (см. главы 2, 5, 9) были рассмотрены морские проблемы России Балтийского, Черного морей и Тихого океана. Все они имели конечную цель - обеспечить выход на мировой океан как в политическом, так и в стратегическом отношениях.

Тихоокеанская проблема, к которой были сосредоточены главные усилия России в период с середины 90-х годов - завершилась полной неудачей в кампанию 1904 - 5 г.г. Но в то же время Балтийский и Черноморский вопрос не снимались с очереди. Русская политика, даже в наиболее напряженные моменты событий на Дальнем Востоке, не только не оставляла их, но в значительной степени сохраняла тот агрессивный темп, который характерен для всего периода истории последних лет царской России, вообще.

На Балтийском море - это выразилось в конкуренции с Германией, на Черном - в ведении сложной, неизменно наступательной, политики для захвата проливов.

В кругу этой политической конъюнктуры и складывались основные задания для флота.

В течение всего XIX века и до начала 80 годов Россия и Германия были в отношениях, носящих союзный характер.

Это был союз трех великих держав востока Европы: России, Пруссии и Австрии. Однако, ко времени Берлинского конгресса, завершившего русско-турецкую войну, отношения России и Германии подверглись значительному охлаждению, принимая затем все более и более недружелюбный характер.

Одной из важнейших причин этого охлаждения. была причина чисто экономического характера: Германия с 80-х годов решительно становится на путь развития собственного аграрного хозяйства, старается отгородиться барьером покровительственных пошлин от русского хлеба, для которого она была ближайшим и объемистым рынком.

Далее, общее направление политики объединившегося германского союза на базе непрерывно возраставшей, делавшей громадные шаги промышленности, уже не согласовалось с политикой его восточного соседа, а пункты этих разногласий наметились очень скоро в виде устремления Германии на Ближний Восток в поисках рынков в Турции и Малой Азии. Здесь интересы России и Германии носили явно противоречивый характер.

Германия быстро приобрела а затем расширила свое влияние в Турции. Уже в конце 70-х годов имели место, пока не выходившие из стадии дипломатических препирательств, конфликты между Россией и Германией равно как и с Австрией, наступательная политика которой на Ближнем Востоке была неизменно враждебна русской.

Это привело к тому, что тройственный союз (Россия, Австрия и Германия) фактически в 80-х годах распался. Россия выбыла из союза.

В это же время зарождается русско-французский союз, острие меча которого направлено прямо против Германии.

Причиной образования этого нового союза послужило, с одной стороны стремление со стороны Франции заручиться мощным союзником на случай новой войны с Германией, после того как в 1871-м году она испытала тяжкое поражение; с другой - вышеуказанные условия, обязывавшие Россию, искать в лице Франции союзника против Германии.

Был еще один очень существенный повод к устремлению политических симпатий России к Франции: это мотив финансового характера. Россия нуждалась в займах и кредитах. Ее банкиром до сих пор была Германия. Но финансовая политика Германии и ухудшение политических отношений с нею заставили искать другого банкира. Этим другим - явились французские банки. Банковские соглашения конца 80-х годов предшествовали политическим соглашениям 90-х, закрепленным через несколько лет (1892 г.) формальным заключением между Россией и Францией союза, не только политического, во и стратегического, основной мыслью которого были совместные боевые действия против Германии и союзных ей Австрии и Италии.

С этих пор Франция становится кредитором России. Через нее проводятся русские займы, французский капитал получает прочное обоснование в России. С тех пор куется та золотая: цепь, которой последняя была втянута в Мировую войну.

Русско-французский союз имел все основания быть «прочным» союзом. Прочность его была гарантирована тем обстоятельством, что непосредственно между Россией и Францией почти не существовало поводов для раздора. Их внешняя политика ни на Ближнем, ни на Дальнем Востоке, не противоречила одна другой. Наоборот, обе они в значительной степени были противопоставлены, кроме тройственного союза, еще и Англии, ввиду споров последней с Францией по поводу африканских колоний и Средиземноморской политики вообще, а с Россией - в вопросах азиатской политики.

Мы уже упоминали (см. главу 9), что на Дальнем Востоке - Россия встречала поддержку как со стороны Франции, так и Германии, причем, надо отдать справедливость, Германия в отношении благожелательности ее нейтралитета и той (правда детальной) помощи, которую она оказывала России, опередила даже ее союзника. Стремление втянуть Россию в Дальне Восточные дела, отвлечь ее внимание от западной русско-германской границы - было основным мотивом такой политики.

Но надежды Германии на то, что Россия окажется прикованной к Дальнему Востоку, не оправдались. С момента, как ей пришлось ликвидировать дальневосточную авантюру, она все свое внимание вновь сосредоточивает на запад, против Германии. Как вооружение последней, так и се политика в Константинополе, и, наконец, попытка ее использовать послевоенную слабость России заключением чрезвычайно невыгодного для России экономического соглашения (Потсдамские соглашения) - все это содействовало назреванию русско-германского конфликта.

После Русско-Японской войны, английская политика берег на себя окончательную группировку сил для Мировой войны, сплетая паутину вокруг уже сложившихся союзов, ища союзников на континенте для борьбы с Германией. Таковыми, естественно, являлись Россия и Франция, уже много лет готовившиеся к войне с последней.

В это время мы наблюдаем поворот в русско-английских отношениях. Забыты распри, направлявшие политику этих государств в предшествовавшую эпоху; нет разговоров об «угрозе Индии»; мрачная тень англо-японского союза, сыгравшего роковую для России роль в ее дальневосточной политике, начинает стушевываться; в Персии достигнуто полное разграничение сфер влияний к выгоде России; вопрос об Афганистане - снимается с очереди, и пр.: Англия идет на уступки, чтобы сделать Россию своим союзником.

В 1909-м году состоялось русско-английское соглашение, фиксировавшее образование т. н. «тройственного согласия» (Франция, Англия, Россия) против германской коалиции.

Таким образом, с этого времени военные мероприятия сторон, и в частности России, приходится связывать с подготовкой непосредственно к Мировой войне, каковая являлась, как то выше было сказано, исторически неизбежной.

В этом процессе для нас особый интерес представляет создание и подготовка русского флота, каковую приходится рассмотреть с того момента, когда обозначилось обострение политических отношений России и Германии, т. е. примерно с 1880 г. Несмотря на то, что Россия за это время имела войну с Японией, и морские силы ее были отвлечены на Дальний Восток, где большая их часть была уничтожена, в течение всего периода с 80-х годов и до 1914 года включительно воссоздание русских морских сил направлялось идеями, самым тесным образом связанными с задачами, которые легли на русский флот во время Мировой войны.

Задачей но восстановлению Балтийского флота в 80-х г.г. было: «доведение его до первенствующего значения сравнительно с флотами других держав, омываемых тем же морем, обеспечив его надежными базами в наименее замерзающих частях Финского залива»...

Таким образом, сама формулировка задачи Балтийского флота указывала путь его развития: конкуренция на море государствами, выходящими на Балтику, т.е. прежде всего с Германией, к этому времени уже заявившей твердое стремления иметь сильный военный флот. Пока еще, намерения Германии не охватывали столь широких перспектив, каковы стали ей присущи в последующие годы, но ее экономическая мощь, те сразу же крупные усилия, которые она проявляла в деле восстановления морских сил, представляли угрозу для России.

До середины 90-х годов конкуренция в морских вооружениях на Балтийском море является главным мотивом судостроительной деятельности России.

Однако, уже в первые годы выяснилось, что задача достичь преобладания на море перед Германией, сочетавшаяся с задачей восстановления Черноморского флота, не может быть решена иначе, как путем крайнею напряжения финансовых средств государства. К концу 80-х годов Германия уже опережает Россию. (177.000 тонн германский флот, 149.000 - русский). Новые программы русского флота вновь предусматривают значительное его о усиление, с непременной целью - догнать германское судостроение.

В надежде на то, что русский флот будет иметь преимущество перед германским и будет в состоянии поддерживать свое господство на море, было начато оборудование базы -  в Либаве, в южной незамерзающей части Балтийского моря.

В середине 90-х годов произошли два события, оказавших решающее влияние на исход русско-германской морской конкуренции. Это - во-первых, переброска главных сил Балтийского флота на Дальний Восток: во-вторых - проведение Германией «закона о флоте», устанавливающего дальнейшую программу увеличения ее морских сил.

Примечание. Сущность закона о флоте сводилась к тому, чтобы установить постоянный состав германского флота на ряд лет вперед, забронировав потребные на него кредиты от возможных сокращений в зависимости от политики рейхстага. Он предусматривал. а) численный состав флота, б) срок, в который эта численность должна быть достигнута в) замену устаревших судов новыми, г) степень боевой готовности судов, руководящие начала для расчета численности личного состава. Этим же законом были установлены сроки службы судов. для броненосцев - 25 лет, для больших крейсеров - 20, для малых - 15 лет, По закону 1898-го года, дополненному законом 1900-го года, флот Германии должен был к 1917-му году состоять из 38 броненосцев, 19 больших и 43 малых крейсеров. Позже, перед Мировой войной, сроки службы были сокращены (1908-й г.), что дало право заложить новые корабли

Крупное усиление германского флота и отправка русских морских сил на Дальний Восток, казалось, предрешили судьбу русско-германской морской конкуренции. Однако Россия не оставляла этой мысли, и как только были заложены суда программы 1898 года, которые должны были дать окончательный перевес России на Тихом океане (как мы знаем программа эта запоздала к началу Русско-Японской войны), то тотчас возникает проект новых программ, которые должны были, в период 1903 - 1923-й г.г., восстановить утраченное превосходство на Балтике созданием громадного Балтийского флота, независимо от Тихоокеанских сил. Проект этот, конечно, оказался неосуществимым по финансовым соображениям. Последовавшая война - пресекла его в корне.

После Русско-Японской войны, положение на Балтийском: море оставалось крайне печальным для России. Уже раньше, с уходом главных морских сил, здесь плавали лишь небольшие отряды кораблей, которые не могли соперничать в открытом море с мощным германским флотом и не ставили себе целей больших, нежели оборона. Морское Министерство утешалось возможностью в случае нужды перебросить флот из Тихого океана и продолжало строить базу в Либаве.

Теперь, с гибелью флота, эта надежда отпала. Либава уже оказывалась не нужна для наличия морских сил, которых было далеко недостаточно даже для обороны Финского залива.

Таким образом, период, непосредственно предшествовавший Мировой войне, Россия встретила на Балтийском море с ничтожными морскими силами, по сравнению с Германией.

Годы 1906 - 1909 в связи с появлением линейного корабля «Дредноут», затем линейных крейсеров нового типа, были критическими в судостроении вообще. Не только Россия, но и все государства должны были думать об обновлении своего судового состава.

Но тогда как другие государства, Англия и Германия, прежде всего, не прекращали судостроения, в России же наступал большой перерыв.

С 1906 по 1909-й год Россия новых судов не закладывала. Достраивались лишь те, которые были заложены на средства, собранные путем добровольных пожертвований на флот. Это три года пропущенного времени самым тяжелым образом отразились, как увидим ниже, на готовности русского флота к Мировой войне.

Русско-Японская война наметила новую эпоху в истории царской России. Последовавшее за тем возмущение народных масс, выразившееся в ряде восстаний и забастовок, создавало. в особенности в первые годы, крайне неустойчивое внутреннее состояние в государстве, которое не могло не найти отражения во всех отраслях его деятельности, в том числе, конечно и в отношении деятельности морского ведомства.

Морское ведомство в особенности подверглось критике и осуждению за руководство флотом, приведшее к поражению его в Русско-Японскую войну. Все те дефекты, которые до войны были скрыты от общества и которые с такой яркостью были продемонстрированы в этой войне, - естественно возбудили недоверие к морскому ведомству. Если ранее царское правительство с этим могло не считаться, то после реформы 1906-го года с учреждением Государственной Думы это было не так.

Требование коренных реформ морского ведомства явилось непременным условием, при котором Дума соглашалась вотировать ему кредиты.

С другой стороны, шел процесс возмущения теми же дефектами и в среде самого флота, в особенности в рядах молодого офицерства, мысль которого не была окончательно засушена господствовавшей в ведомстве рутиной. Во флоте, независимо от высшего руководства им, начался процесс внутреннего оздоровления: процесс, сосредоточившийся в двух центрах: на плававшем флоте (на 1-й минной дивизии, в командование которой вступил Н. О. Эссен) н в среде петербургского офицерства, близкого к работе центральных учреждений.

В минной дивизии началась работа по искоренению доцусимских порядков на судах и в первую голову был поставлен вопрос о боевой подготовке флота. Эссен принес с собой импульс, который вдохновил и упрочил подлинные боевые тенденции, явившиеся руководящими в последовавшей затем подготовке Балтийского флота.

В Петербурге по инициативе группы молодого офицерства 6ыл выдвинут вопрос о создании Морского Генерального Штаба.

Эта идея встретила сначала резкий отпор со стороны старых адмиралов и прежде всего со стороны морского министра (адмирала Бирилева). Окольными путями удалось убедить царя в необходимости этой меры и, наконец, в 1907-м году был образован Морской Генеральный Штаб, сосредоточивший с тех пор ведение вопросами создания, организации и боевой подготовки флота.

С этого момента начинается борьба вновь учрежденного Генерального Штаба с рутиной в Морском Министерстве, с оппозицией, сосредоточившейся в Главном Морском Штабе, утратившем свое прежнее положение и ограниченном теперь функциями строевого и административного порядка. Морской Генеральный Штаб фактически поставил в полную зависимость от его работы работу технических и хозяйственных органов министерства, сообразуя их деятельность с заданиями, вытекающими из общих планов подготовки и создания.

Наиболее важными мероприятиями втечение всего периода были:

1) На флотах произведена крупная реформа управления. имеющая определенную тенденцию - сосредоточить всю власть в руках плавающего старшего адмирала, стоящего во главе флота. До Русско-Японской войны и первое время после нее командование флотом в морях производилось преимущественно с берега (Главным Морским Штабом и Главными Командирами портов), плавающий же флот не имел прочной организации. Теперь интересы боевого флота, возглавляемые плавающим начальником, были поставлены на первый план. Командующие морскими силами получили инициативу в деле их подготовки.

2) До реформы корабли плавали только летом (кроме находящихся в заграничных водах), на зиму они кончали кампанию, команда перебиралась на берег, судовая жизнь останавливалась. Этот порядок прекратился, число месяцев плавания было увеличено, команда постепенно оставалась на кораблях, подготовка не прекращалась и зимой.

3) Цензовая система прохождения службы была упразднена. На высшие посты получили возможность продвижения - достойнейшие.

4) Реформирована подготовка командного состава. Увеличена практика плаваний.

5) Боевая подготовка флота была поставлена в рамки, продиктованные опытом войны. Флот получил определенную боевую организацию. Пересмотрены правила служб. Выработаны новые правила, легшие затем в основу дальнейшей подготовки, по отдельным специальностям.

6) Военное образование требовало особенной заботы. До сих пор оно было пренебрегаемо. Существовала Морская Академия, которая готовила только техников, а в морском училище - военные предметы (в.-м. история и тактика) находились в загнанном состоянии, будучи оттеснены предметами техническими. Наконец, сами военные науки пребывали в печальной стадии разработки. В этот период был учрежден военно-морской отдел Академии, военные науки стали процветать.

7) Наконец, следует отметить пробуждение инициативы и самодеятельность в среде командного состава флота и в кругах, близких к нему. Образовывались общества и кружки, ставившие целью изучение военно-морских вопросов, взаимную информацию и пропаганду идей флота в широких слоях населения.

8) В общем, как реакция после военных неудач русско-японской войны, как следствие общих реформ в государстве, русский флот быстро освобождался от пагубных тенденций прошлого. В короткий период от Русско-Японской до Мировой войны было сделано очень многое, но еще не все. Излагая войну на русском театре, мы отметим те дефекты, которые остались на флоте, в особенности в управлении им.

Судостроительная программа 1909-1912 гг.

Одним из первых шагов Морского Генерального Штаба было стремление определить политическую задачу русских морских сил, которая затем должна была лечь в основу его создания.

Однако, Морской Генеральный Штаб не получил определенного указания от министра иностранных дел, вследствие чего он был принужден сам свободно комментировать политическую обстановку, сам искать необходимых политических обоснований. В этом был уже разрыв между стратегией и политикой, разрыв, пределы которого мы можем видеть уже из того, что в основе первых предположений Морского Генерального Штаба лежала мысль - сотрудничества с Германией против Англии, тогда как Министерство Иностранных Дел стало на путь сближения с последней именно против Германии.

Лишь с 1909-го года, со временя англо-русского соглашения, эта недоговоренность исчезла.

Другой данной, с которой должна была согласоваться в исходной своей части плановая деятельность Морского Генерального Штаба, являлось согласование планов флота с планами армии.

Для согласования и руководства созданием и подготовкой вооруженных сил империи был в 1906-м году образован Совет Государственной Обороны с председателем вел. кн. Николаем Николаевичем во главе. Но этот Совет не стоял на объективной точке зрения при решении вопросов обороны. Его деятельность проходила при полном пренебрежении задачами флота, в расчете осуществить проблему морской обороны исключительно средствами сухопутной армии. Мало того: деятельность Совета не только не внесла ясности в взаимоотношении армии и флота, но наоборот, проходила целиком под знаком пренебрежения флотом, при постоянном противодействии его созданию. Совет Государственной Обороны явился одним из главнейших препятствий к воссозданию флота и ревниво оберегая кредиты на армию, в то же время тормозил кредиты на флот.

Это создавало чрезвычайно тяжелую для морского ведомства обстановку, и до тех пор, пока Совет не был упразднен, фактически дело нового судостроения не продвинулось. Лишь с его упразднением, после 1909-го года, Россия могла приступить наконец к новому судостроению.

Совет не выполнил своего главного назначения - сообразовать и выработать единый план обороны государства не только в отделении деятельности всех министерств, но даже в отношении военного и морского ведомств. Флот и армия - шли каждый своими путями.

Этот разрыв, лишь до некоторой степени был сглажен перед. самой войной (в 1912-м году), когда непосредственно планы операций армии и флота были в некоторой своей части согласованы путем обращения флота к задачам местной обороны, но в целом - они не остались прочно связанными и во время самой войны.

В 1909-м году были заложены первые четыре линейных корабля нового типа («Севастополь», "Гангут", «Полтава» и «Петропавловск»).

Программа 1909-го года была проведена в значительной мере против желания большинства Государственной Думы, в порядке повеления, выхлопотанного морским ведомством у царя.

Лишь в 1912-м году, когда события в Европе и общий ход военных приготовлений указывали на приближение войны, только тогда была утверждена «программа усиленного судостроения», т.е. та программа, которая охватывала уже его планомерное усиление в период до 1917-го года.

Таблица судов по программе 1912-го года с показанием их готовности к 1914-му году.

Таким образом, большая часть этой программы осталась неосуществленной вовсе, и фактически в августе 1914-ю года Балтийский флот вступил в войну, имея в своем составе исключительно старые, доживающие свой век суда, а из современных - только один миноносец («Новик»).

Кроме того, следует отметить запоздание мер по оборудованию театра. Только в 1912 - 13-м году было приступлено, наконец, к постройке новой базы для Балтийского флота - в Ревеле.

Б. Черное Море.

Задача Черноморского флота в 1881-м году была формулирована так. «первой заботой по восстановлению морских сил должно быть возрождение Черноморскою флота, а затем развитие уже флота на других морях»

В действительности же, уже в ближайшие годы это не было соблюдено. Факт увеличения морских сил Германии, вызвавший усиленные расходы на Балтийский флот, а затем сосредоточение морских сил на Дальнем Востоке - привели к тому, что для Черноморского флота - кредиты урезывались, и он оставался на втором плане, всегда отставая против тех предположений, которые были приняты при его создании в 80-х годах.

Особенно это отразилось на нем в период подготовки войны с Японией. К 1903-му году состав Черноморского флота почитался слабым для тех задач (экспедиция на Босфор), которые были приняты основными для него. Он уже требовал крупного усиления и обновления начинавшего устаревать его судового состава. Но война с Японией остановила осуществление намеченных мер,

Как раз тогда (1909 - 10 г. г.), когда русская политика на Ближнем Востоке была особенно агрессивна, когда она была готова поставить вопрос о проливах во всей его полноте, как раз в это время Черноморский флот был исключительно слаб. Новых кораблей для него заложено не было. Достраивались лишь те, которые были заложены для него в период Русско-Японской койны.

Все внимание русского Морского Генерального Штаба было направлено на воссоздание судового состава Балтийского флота, судостроительные программы для Черноморскою флота в этот период даже не возникали.

Между тем Турция решила использовать период приостановки русского судостроения на Черном море и восстановить свой флот путем приобретения и заказа заграницей современных кораблей, лишь только в 1911 г. были заложены три русских дредноута и два крейсера, готовность которых могла ожидаться не ранее 1915 - 16 г. г. Перед самой войной в 1913-м году были заложены еще один дредноут и 2 крейсера.

Подобно тому, как это было перед Крымской и Русско–Японской войной, темп русской политики не был сообразован со стратегией, основным вопросом которой является готовность к войне. Перед Русско-Японской войной Россия не успела закончить сосредоточения своих морских сил на Дальнем Востоке, перед Мировой - она только что развернула свое судостроение, как грянули первые выстрелы войны. Большинство заложенных судов так и остались недостроенными. То же самое и с базами, в особенности Балтийского флота, которые были едва начаты постройкой.

Дипломатия России нисколько не считалась с неготовностью флота. Еще меньше с этим считалось военное ведомство, заявив (1914-й год) устами военного министра Сухомлинова о готовности России к войне.

Развитие флота - не было координировано и в отношении задач, которые ему ставились Морской Генеральный Штаб не получал ориентирующих указаний от министерства иностранных дел и сам решил проблему Балтийского судостроения. Усиливался, главным образом, Балтийский флот, между тем, как наиболее острым моментом политики - был ближневосточный вопрос, и именно там действия русской дипломатии были особенно агрессивны и толкали на войну. В результате, мы были недостаточно сильны на Черном море и оставались по-прежнему слабыми на Балтийском.