Катера-минеры

Успешные действия наших сил, в том числе и торпедных катеров, на морских сообщениях вынуждали противника изменить тактику проводки своих конвоев в прибрежных районах. Фашистское командование стало в основном использовать самоходные десантные баржи и небольшие мелкосидящие суда и направляло их по внутренним шхерным фарватерам (в Финском заливе, например) или по мелководным районам вблизи берегов, на Черном море.

Перед советским морским командованием встала задача найти такой способ воздействия, чтобы заставить врага отказаться от прибрежных перевозок и проводить свои конвои по-прежнему в открытом море, создавая тем самым советскому флоту благоприятные условия для нанесения торпедных ударов. Наилучшее решение задачи — это минировать фарватер, вероятные курсы движения судов, рейды. Но каким образом? Крупные корабли в мелководных районах не пройдут, и советское морское командование решило привлечь к активным минным постановкам воздушные силы и торпедные катера. Авиация стала производить постановку минных банок в глубине обороны противника, в портах, на внутренних рейдах и фарватерах. Торпедные катера, благодаря своим малым размерам и небольшой осадке, выполняли активные минные постановки на подходах к портам врага, на узлах морских сообщений и у побережий, где проходили пути вражеских кораблей и судов.

Балтийские катерники ставили мины на фарватерах в восточной части Финского залива. Они выставили за войну большое количество мин, около 100 минных банок.

В 1942 году наша разведка обнаружила сосредоточение немецко-фашистских кораблей и транспортов в портах Усть-Луга, Котка, Нарва и в губе Кунда. Между этими пунктами происходило постоянное движение как отдельных судов и кораблей, так и конвоев. Чтобы закупорить входные фарватеры у названных пунктов, торпедные катера провели 15 групповых выходов и выставили около 30 минных банок. Несколько вражеских кораблей и судов подорвалось на минах, что вынудило гитлеровцев заметно ограничить здесь движение судов. Немецкие моряки были вынуждены тратить силы и средства на систематическое траление фарватеров.

Активные минные постановки торпедными катерами оправдали себя.

Военный совет Краснознаменного Балтийского флота распорядился к началу кампании 1943 года создать специальный отряд, в состав которого вошли шесть торпедных катеров типа “Г-5”. Четыре из них были специально оборудованы минными стеллажами, а остальные два предназначались для прикрытия катеров-минеров. Кроме того, в состав отряда входил один опытный катер типа “СМ-4”, который также был приспособлен для постановки мин. Командиром отряда назначили капитан-лейтенанта Б. П. Ущева.

В середине мая, как только Финский залив очистился ото льда, отряд приступил к постановке мин на опушке Хоопсарских шхер, у входа в Бьерке-зунд и в Нарвском заливе. К июню здесь было выставлено уже более 200 мин. Катерники действовали смело и дерзко, с каждым разом все глубже и глубже проникали во вражеские воды, выставляя мины на фарватерах непосредственно у портов.

Чего только не предпринимали гитлеровцы, чтобы помешать катерам-минерам! Прожекторы почти непрерывно обшаривали фарватеры. Артиллеристы береговых батарей не отходили от орудий, готовые в любой момент открыть огонь по обнаруженным катерам. На подходах к портам выставлялись усиленные дозоры. На путях движения катеров расставлялись минные ловушки.

Но отряд как ни в чем не бывало продолжал ставить мины, прорываясь и через заградительный огонь батарей, и сквозь заслоны сторожевых катеров, и через минные ловушки. Будничная боевая работа моряков отряда, по существу, была длительным подвигом. Командир его капитан-лейтенант Б. П. Ущев, всегда ходивший на головном катере, дважды подрывался на минных ловушках. Но даже контуженный, он отказывался от госпиталя и в каждый новый поход вновь шел во главе своего отряда.

Однажды катерам пришлось производить постановку мин под обстрелом противника. Один из них получил несколько осколочных попаданий. Загорелся боезапас. Каждую секунду мог произойти взрыв. Но пулеметчик, пренебрегая болью, голыми руками выбросил горящие кассеты со снарядами за борт.

В другой раз катера задержались в водах противника и возвращались в базу уже с рассветом. Гитлеровцы ухватились за возможность отомстить катерникам за их дерзкие действия. Вражеские самолеты атаковали катера и подбили один из них. Однако советские моряки героическими усилиями сумели устранить повреждения, и катер благополучно возвратился в базу.

Благодаря упорству, мастерству и героизму балтийские катерники в 1943 году выставили на вражеских путях в два раза больше мин, чем в предыдущие годы. Намеченный план минных постановок был перевыполнен.

Бригада торпедных катеров Северного флота в 1944 году выставила активные минные заграждения на прибрежных морских сообщениях противника в районе Кибергнес — Лилле-Эккере.

Интенсивные минные постановки проводили торпедные катера и на Черном море. Перед ними была поставлена задача затруднить движение судов противника между портами Феодосия и Керчь, а также Керчь и Анапа. Выполняли ее соединения торпедных катеров, которыми командовали капитан 1 ранга А. М. Филиппов и капитан 2 ранга В. Т. Проценко.

Сложность действий здесь заключалась в том, что минные постановки должны были производиться в короткие сроки широким фронтом на пределе оперативного радиуса при одновременном участии большого числа катеров. Кроме того, катера сами подвергались минной опасности, например в Керченском проливе, в котором вражеские мины стояли вперемежку с нашими и который, по выражению командиров торпедных катеров, представлял собой “суп с клецками”.

Торпедные катера ставили мины самостоятельно и при поддержке авиации. В первом случае было очень трудно с достаточной точностью определить места своих заграждений. Между тем это имело большое значение, так как приходилось по нескольку раз производить минные постановки в одном районе. И чтобы не подорваться на своих же собственных минах, надо было точно знать, где они поставлены. Низкие же берега Керченского пролива не имели хороших ориентиров, необходимых для определения места навигационным способом в ночных условиях. Кроме того, катерам приходилось вести минные постановки в непосредственной близости берегов, на которых находились вражеские артиллерийские батареи и прожекторные станции.

Успешнее шло дело, когда на помощь катерникам приходили летчики.

В июле 1943 года большая группа торпедных катеров

под командованием капитана 1 ранга Филиппова получила задание поставить минное заграждение в Керченском проливе.Пришли в намеченный район. В это время в воздухе появилась наша авиация и начала бомбардировку Керчи, Камыш-Буруна и Тамани. Противник, занятый отражением воздушного налета, ослабил наблюдение за морем. Катерники воспользовались этим и начали постановку мин. Несколько самолетов повесили над центральной частью пролива осветительные бомбы, чем помогли катерникам определить места постановки мин. Другая группа барражировала в районе Керченского пролива, находясь в непрерывной готовности к действию против немецких береговых батарей и прожекторных станций, если они обнаружат себя. С помощью авиации торпедные катера поставили мины без каких-либо помех.

Торпедным катерам случалось выходить на минные постановки не только в тихую погоду, но и при значительном волнении моря. Если учитывать, что они не являлись специальными минными заградителями, а только приспосабливались к этому, то нужно отдать должное высокому мастерству моряков. На большой скорости катер сильно бьет о волну, и в таких случаях мины могут сорваться с креплений. В одном из походов так и случилось на катере старшего лейтенанта А. Г. Кананадзе. Уже прошли половину пути, когда боцман старшина 1-й статьи Свириденко доложил:

— Товарищ командир, на одной мине оборвалось две стропы и ее развернуло в стеллаже!

Создалась серьезная опасность. Однако возвращаться в базу командиру не хотелось, и он, выделив в помощь боцману одного человека из машинной команды, приказал закрепить мину. Чтобы облегчить работу, Кананадзе временами сбавлял ход.

Около часа провозились с миной два моряка. Что делалось на корме в это время, командир не мог видеть. И только после возвращения в базу выяснилось, какие огромные усилия потребовались от боцмана и моториста, чтобы закрепить мину. Оборванные стальные строны раздирали в кровь руки. Боцмана два раза смывало волной за борт. К счастью, моряки работали обвязавшись концами, и моторист оба раза с невероятным трудом на ходу вытаскивал Свириденко из воды. Несмотря ни на что, моряки сумели закрепить мину и обеспечили успешное выполнение катером боевой задачи.

Только за один 1943 год торпедные катера Черноморского флота выставили на морских путях врага более 600 мин различных типов.

О результатах минной деятельности торпедных катеров можно судить хотя бы по высказываниям самих гитлеровцев. Так, в журнале боевых действий группы армий “А” за июль 1943 года говорится, что флот систематически несет большие потери от русских мин. 26 июля, например, вход судов в Темрюк был запрещен на целые сутки ввиду большой минной опасности.

Потери противника от подрыва на минах составили несколько самоходных десантных барж, много катеров и других различных судов. Главное в постановках активных минных заграждений в водах противника заключалось в том, что морские перевозки врага из-за минной опасности сокращались, и немецко-фашистский флот был вынужден отвлекать на борьбу с минами значительные силы.