Родился Лев Владимирский в рыбачьей деревушке Ракуши на Каспийском море осенью 1903 года. Позднее семья перебралась в ближайший город Гурьев, где отец преподавал в русско-киргизской школе, а мать была акушеркой. Юноша, мечтавший стать красным командиром, осенью 1921 года занимался на военном факультете Среднеазиатского университета. Не раз курсантов в отряде ЧОН посылали против басмачей. Когда же басмачество разгромили и в 1922 году факультет закрыли, Владимирский избрал морскую службу. В 1924 году курсант стал участником первого дальнего похода "Авроры" и "Комсомольца" из Кронштадта в Мурманск и Архангельск. В 1925 году, после окончания Военно-морского училища, он вызвался служить на Черном море. Молодого вахтенного начальника определили на миноносец "Лейтенант Шмидт" Черноморского флота.

Моряк вскоре стал хорошим штурманом. Командование оценило его способности. Уже через год, с весны 1926 года, Владимирский - старший вахтенный начальник, помощник командира достраиваемого крейсера "Червона Украина". В этот период его аттестовали так: "Лучшего помощника быть не может". В 1927 году Владимирский окончил спецкурсы командного состава ВМФ, был старшим артиллеристом, а вскоре и старшим помощником командира эсминца "Шаумян". Впервые он командовал кораблем в зимнем походе к Новороссийску и Батуми, сменив заболевшего командира. Штормило, одежда обледеневала, но неисправностей не было, и место корабля в море было известно точно.

Истый моряк, Владимирский любил парусные гонки шлюпок и нередко брал призы. Летом 1928 года "Шаумян" в составе эскадры сопровождал до Турции короля Афганистана, и старпом эсминца со своим экипажем завоевал кубок королевы на устроенных в Мраморном море шлюпочных гонках. Осенью 1930 года "Шаумян" вновь ходил с отрядом кораблей за границу, в Италию и Грецию. Старпом получил немалую мореходную практику. Совершенно заслуженно Владимирского в 1932 году назначили командиром достраиваемого сторожевого корабля "Шквал". Уже летом 1933 года, через несколько месяцев после подъема флага, сторожевик ходил в охранении кораблей эскадры. В одном из штормовых походов, когда другие сторожевые корабли ушли в базу, только "Шквал" сохранял свое место в строю.

В 1935 году Владимирский - командир старого эсминца "Петровский", через 2 года ему доверили лидер "Харьков". Он настолько хорошо освоил современную технику, что получил поручение обкатать оба только что достроенных лидера и весной 1938 года выходил в море то на "Харькове", то на "Москве". Параллельно моряк с командиром БЧ-2 подготовил наставление по боевому использованию артиллерии новых кораблей.

Как и многие, Владимирский просил послать его добровольцем в Испанию, где шла борьба молодой республики с франкистами, поддержанными Германией и Италией. На театр боевых действий он не попал. Однако моряку доверили не менее важное поручение: сопровождать груз для испанских республиканцев. Дело было опасное, не раз фашисты атаковали суда с грузами для Испании. Был риск, что капитан парохода "Бонифацио" предпочтет утопить судно и получить страховку. Однако Владимирский добился того, чтобы груз достиг Бордо, и в конце апреля 1938 года вернулся в Москву.

Здесь капитан 2-го ранга получил новое сложное задание: провести во Владивосток 2 гидрографических судна. В полукругосветном плавании Владимирский поднял брейд-вымпел на "Полярном", за ним следовал "Партизан". Маршрут пролегал через Плимут - Бостон - Панамский канал - Датч-Харбор к Камчатке. Осенью отряд прибыл во Владивосток. Его экипажи стали первыми советскими военными моряками, которые побывали в Америке. В океанском плавании Владимирский организовал измерение температур, скорости течения и других характеристик водной стихии. Лев Анатольевич в Москве предложил создать специальные гидрографические суда для океанских исследований. Идею удалось реализовать только через много лет.

После отпуска - новая командировка. В Италии достраивали лидер "Ташкент" для Черноморского флота. Владимирский готовил корабль к испытаниям. Его предложения и замечания использовали при доделках. Один из кораблестроителей А. К. Усыкин вспоминал о Владимирском: "Его интересовали такие тонкости, которые не сразу поймет и узкий специалист. Владимирский был адмиралом "макаровского склада". В марте 1939 года моряк принял корабль и доставил его в Одессу.

"Ташкент" оказался последним кораблем, которым командовал Владимирский. В конце весны его назначили командиром бригады крейсеров. Бригада за лето - осень успешно выполнила план боевой подготовки. Ее командир получил чин капитана 1-го ранга - далеко не флагманский. Однако уже с конца года Владимирский при том же чине поднимал флаг с 2 звездами старшего флагмана. Он командовал эскадрой, включавшей линкор, бригаду крейсеров и 2 дивизиона эсминцев, а также формировал отряд легких сил (ОЛС) из новых крейсеров и эсминцев. Кроме подводных, трально-заградительных и вспомогательных судов, это был основной плавсостав флота.

Изучая опыт войны на западе, Владимирский замечал недостатки в Черноморском флоте. Он докладывал командующему о слабом прикрытии Севастополя с воздуха, об отсутствии на кораблях средств защиты от донных неконтактных мин. Моряк анализировал возможности потенциальных противников - Германии и Италии, ожидая прорыва итальянского флота на Черное море. С ноября 1939 года разрабатывали систему оперативной готовности на флоте, и командующий эскадрой не раз проводил ночные проверки боеспособности, чтобы противник не застал моряков врасплох. Владимирский постоянно упоминал, что суть боевой готовности не только в отличном состоянии техники, но и в умении ею пользоваться в море, в бою. Он полагал, что флагманы должны быть уверены в командирах, но и командиры кораблей должны быть уверены в том, что флагманы поймут их, что было важно при принятии важных решений.

Самого его не всегда понимали. В частности, на учениях под Одессой флагман командовал эскадрой "синих" и нашел способ миновать минные заграждения. Он полагал, что необходимо на учениях действовать, как в бою, а параваны не считал надежной защитой. Однако на разборе учений Владимирского обвинили "в боязни". Практика войны обнаружила его правоту.

Зимой - весной 1941 года продолжалась упорная учеба моряков. Владимирский основное внимание обращал на ввод в строй новых кораблей. Боеготовность Черноморского флота подтвердили летние маневры. Только 21 июня флагманский корабль Владимирского вернулся в главную базу, сохраняя готовность № 2, а в ночь по приказу из Москвы флот перешел на готовность № 1. Это позволило во всеоружии отразить первый налет германской авиации на Севастополь, не получив потерь.

Первой задачей эскадры была постановка минных заграждений у своих баз, которую выполнили крейсеры. Следующую операцию - набег на Констанцу двумя лидерами - готовили в штабе флота. В соответствии с планом кораблям предстояло вести огонь и маневрировать на минных полях. Владимирский предложил обстрелять Констанцу дальнобойными орудиями крейсера "Красный Кавказ", который до войны готовили к стрельбе по берегу. Однако в штабе не изменили план, несмотря на замечания Владимирского, ибо список участвующих кораблей был уже доложен в Москву. Опытный моряк оказался прав: при обстреле Констанцы эскадра потеряла на минах лидер "Москва", что не случилось бы, последуй штаб флота его рекомендациям.

Опыт пошел впрок. Следующее предложение (рассредоточить корабли, чтобы они меньше страдали от атак авиации, и перевести в порты Кавказа те из них, на которых не проведено размагничивание, чтобы избежать подрывов на минах) было принято. Часть кораблей отправили на Кавказ.

Основной задачей флота стали обеспечение перевозки грузов и поддержка сухопутных войск в обороне приморских пунктов. Летом корабли эскадры действовали под Одессой, с 13 августа обстреливали позиции противника. Однако гитлеровцы прорвались на окраины города. Их требовалось отбросить ударом с моря. Владимирского назначили командовать десантом под Григорьевкой. 21 сентября он направился на эсминце "Фрунзе" с документами на высадку в Одессу, но не дошел: эсминец потопила германская авиация. Раненый флагман, спасенный торпедным катером, приказал доставить его в Одессу, где по памяти восстановил основные погибшие документы и ушел на крейсере "Красный Кавказ" поддерживать операцию. Как известно, десант под Григорьевкой позволил отбросить противника от города и продолжить его оборону.

Владимирскому довелось и эвакуировать Приморскую армию из Одессы. 13 октября он получил приказ командующего флотом, в ночь на 14 октября вышел с эскадрой. Благодаря хорошо подготовленным действиям удалось перевезти войска, усилившие гарнизон Севастополя. Боевые корабли прикрывали эвакуацию так успешно, что был потерян только один транспорт, шедший без войск. За эту операцию командующего эскадрой наградили орденом Красного Знамени.

С 31 октября 1941 года корабли эскадры начали артобстрелы противника, подошедшего к Севастополю. Каждый корабль, доставлявший подкрепления и грузы в Севастополь, получал приказ обстреливать определенные цели, временно включаясь в систему обороны главной базы. Основным противником оставалась неприятельская авиация. Владимирский настаивал, что необходимо увести из Севастополя линкор и новые корабли, оставив 2 старых крейсера и эсминцы. Военный совет флота согласился, и накануне неприятельского налета "Парижская Коммуна" вышла из Севастополя. Часть бомб легла в месте прежней стоянки линкора. Позднее в Севастополе погибла "Червона Украина". Вопреки приказу командующего эскадрой место стоянки крейсера не меняли подолгу, и авиация потопила его.

Контр-адмирал вообще предложил крупные корабли эскадры оставить в море, между Батумом и Синопом, снабжая всем необходимым без захода в базу. Идея для того времени была новая. Не существовало соответствующих кораблей снабжения и предпочли пользоваться портами побережья Кавказа. Только через много лет адмиралу довелось претворить свой замысел в жизнь. За освоение подвижной базы флота он был награжден орденом.

В конце декабря 1941 года, когда наступили критические дни во время обороны Севастополя, линкор под флагом Владимирского, сопровождаемый эскортом "Ташкента" и "Смышленого", вышел из Поти и в 1.00 встал на якорь в Севастопольской бухте. В течение дня моряки вели огонь по неприятельским войскам, подавили пытавшуюся обстреливать "Севастополь" батарею, отбили налет авиации и вечером приняли 1025 раненых. Утром прибыл и открыл огонь крейсер "Ворошилов". В ночь на 31 декабря оба корабля отправились на Кавказ в условиях сильной пурги и ветра. Так как не были видны маяки и створы, Владимирский решил пройти фарватером, который простреливала батарея с мыса Сарыч. Эскортные эсминцы поместили на неподбойном борту, орудия линкора развернули в сторону берега. Однако при плохой видимости удалось пройти без единого выстрела.

Относительно слабые налеты авиации объяснялись тем, что начиналась Керченско-Феодосийская операция, в которой участвовали корабли эскадры. Операцию готовили скрытно. Контр-адмирал Владимирский в ходе подготовки объяснял, что обучение быстрой погрузке и высадке с судов нужно для сокращения времени пребывания в Севастополе под огнем. Предстоящей переброской в Севастополь объясняли и сосредоточение кораблей в Туапсе и Новороссийске. Крейсеры и эсминцы готовились высаживать войска и вести артиллерийскую поддержку.

Хорошо подготовленная высадка войск в Феодосии в ночь на 29 декабря оказалась неожиданностью для гитлеровского командования, занятого отражением десанта, высаженного на Керченском полуострове силами Керченской военно-морской базы и Азовской флотилии. Десантников с катеров, крейсера "Красный Кавказ" и других кораблей под обстрелом высаживали на причалы и мол. Корабли одновременно осуществляли огневую поддержку. Высадив войска и корректировочные партии, крейсеры "Красный Крым", "Красный Кавказ" и эсминцы вышли на рейд и вели огонь по корректировке с суши. В январе 1942 года корабли эскадры перевозили подкрепления в Феодосию и поддерживали войска огнем. Вечером 5 января и линкор "Севастополь" под флагом Владимирского вышел из Новороссийска в прикрытии эсминца "Бойкий". 6 января корабли обстреляли немецкие войска в районе Старого Крыма и Щебетовки, поддерживая левый фланг 44-й армии в Крыму, и отошли полным ходом. От огня линкора большие потери понесла моторизованная дивизия противника.

К середине января в строю эскадры оставались линкор, 2 крейсера и 5 эсминцев. Командующий флотом просил на время прекратить использовать флот для высадок тактических десантов, однако командование потребовало продолжать высадки, как часть предстоящего наступления. Один из десантов высадил в Судаке Владимирский.

В период подготовки десанта 12 января линкор "Севастополь" с 2 эсминцами обстрелял скопление неприятельских войск в районе Старого Крыма и Изюмовки. В ночь на 16 января десант (1750 человек, 4 горных орудия) был высажен почти без потерь благодаря скрытности действий. При звуках авиамоторов корабли прекращали огонь, чтобы не демаскировать себя. Через несколько лет к подобной тактике прибегли англо-американские силы при высадке в Нормандии. Но ни этот десант, ни второй, также успешно высаженный в Судаке 25января, не могли добиться успеха, ибо неприятель уничтожал десантников ранее, чем они могли вступить во взаимодействие с главными силами.

В феврале - марте 1942 года корабли эскадры проводили обстрелы побережья и боролись с неприятельской авиацией, поддерживая попытки Крымского фронта перейти в наступление. Участвовал в набегах и Владимирский. Вечером 20 марта 1942 года он на линкоре в охранении 2 эсминцев и лидера "Ташкент" вышел из Новороссийска в район Феодосии и в ночь на 21 марта обстрелял Владиславовку.

Наступление Крымского фронта окончилось неудачно, и 21 марта гитлеровцы перешли в контрнаступление. После тяжелых боев фронт в начале апреля стабилизировался. Так как к апрелю 1942 года в строю оставались только 16транспортов, с весны подкрепления Севастополю доставляли корабли эскадры, в первую очередь "Красный Крым" и эсминцы. Эти рейсы проходили в условиях усиления неприятельской авиации в Крыму. Советскому командованию, не располагавшему истребителями дальнего радиуса действия, приходилось посылать в охранение с воздуха даже бомбардировщики и разведчики.

8 мая германские войска перешли в наступление против Крымского фронта. Корабли эскадры выходили для обстрелов целей на берегу, поддерживая боевые действия фронта. 15-20 мая, когда потерпевшие поражение войска Крымского фронта эвакуировались на Таманский полуостров, лидер "Харьков" стал последним кораблем, поддерживавшим фланг войск. Черноморский флот 20 мая поступил в подчинение Северо-Кавказскому фронту. Кроме обороны побережья Кавказа и Севастопольского оборонительного района (СОР), нарком ВМФ предписал использовать на коммуникациях надводные корабли, в первую очередь эсминцы.

Основной проблемой стала доставка подкреплений и грузов в Севастополь. Неприятель к лету 1942 года развернул на морском направлении более сотни пикирующих бомбардировщиков, десятки торпедоносцев, катера, подводные лодки, которые с июня начали выходы на советские коммуникации. Вход в бухты Севастополя затрудняли также огонь дальнобойных батарей и сбрасываемые с самолетов донные мины с магнитными взрывателями. Все это превращало переход судов в боевую операцию. Потребовалось перевозить подкрепления на боевых кораблях: крейсерах, эсминцах и даже подводных лодках.

Владимирскому запретили лично командовать конвоями. Однако 18 июня он выходил на помощь поврежденному у Синопа "Харькову", а полузатопленный неприятельской авиацией "Ташкент", с трудом вырвавшийся из Севастополя, встретил на торпедном катере и доставил к берегу под своим флагом. Окончательно лидер погиб в Новороссийске из-за того, что в базе задержались с выполнением приказа Владимирского рассредоточить корабли. Командующий считал гибель "Ташкента" и "Бдительного" своей виной; он сразу же отправил все корабли из Новороссийска в Поти. На случай атаки авиации флагман предложил план постановки в Поти дымзавесы. Дымзавеса способствовала защите порта от налетов с воздуха.

С августа 1942 года отряд легких сил, переформированный в бригаду крейсеров, вновь вошел в состав эскадры, что значительно ее усилило. После выхода из Севастополя до декабря флот преимущественно помогал армии в обороне портов и берегов Кавказа, а также совершал набеги на берега Крыма и неприятельские коммуникации.

С начала августа корабли эскадры участвовали в эвакуации из Новороссийска, с начала сентября - в обороне Новороссийского оборонительного района (НОР). Корабли перебрасывали подкрепления и поддерживали свои войска артиллерийским огнем. В конце сентября в число главных задач флота вошли также действия на коммуникациях противника и набеги на его порты надводных кораблей. Сам Владимирский за время войны участвовал в 20 боевых и 4 обеспечивающих операциях. В октябре вице-адмирал лично ходил на эсминцах "Бойкий" и "Сообразительный" для уничтожения портовых сооружений, складов и судов в Ялте. 29 ноября Владимирский повел крейсер "Ворошилов" с эсминцами для обстрела портов в западной части Черного моря. При обстреле радиостанции на острове Фидониси вблизи крейсера взорвалась мина, затем вторая. Флагман вывел корабль с минного поля, дав ход вперед, считая это меньшим злом, чем разворот.

В операции "Море" при попытке вернуть Новороссийск Владимирский командовал отрядом кораблей огневой поддержки и прикрытия десанта. На крейсере "Ворошилов" с 3 эсминцами он вышел из Поти в Новороссийск вечером 31 января и утром 1 февраля провел обстрел целей, которые освещала авиация. Ориентирами служили костры на берегу. Стрельба получила высокую оценку сухопутного командования и способствовала наступлению 47-й армии.

Так как наступление развивалось медленно, было намечено высадить десант: основные силы в районе Южной Озерейки, вспомогательные - у Станички. Для поддержки десанта в районе Южной Озерейки был сформирован отряд огневого содействия под флагом Владимирского (крейсера "Красный Крым", "Красный Кавказ", лидер "Харьков", эсминцы "Сообразительный" и "Беспощадный"). Флагман высказывал сомнение в целесообразности высадки у Южной Озерейки из-за открытого непогоде побережья. Как известно, именно из-за шторма десант в этом пункте не был завершен и основные усилия перенесли на плацдарм вспомогательного десанта.

В марте - апреле корабли эскадры ремонтировались и обеспечивали переходы транспортов. После неудачи операции под Новороссийском Ставка назначила Л. А. Владимирского вместо Октябрьского командующим флотом. Он командовал Черноморским флотом с 24 апреля 1943 года по 19 марта 1944 года.

Сразу же после назначения вице-адмирал провел совещание с командным составом о подготовке к борьбе с активной деятельностью противника на море .и освобождению Новороссийска. Он пропагандировал взаимодействие с авиацией и для обороны, и для ударов по неприятелю.

В конце апреля корабли эскадры выходили для поиска и уничтожения плавсредств в бухтах Крыма, а эсминец "Железняков" и сторожевой корабль "Шторм" при обстреле аэродрома у Анапы вызвали большие пожары. В мае корабли эскадры продолжали набеги на берега противника. Германские войска, оттесненные на Таманский полуостров, укрепились. Силам флота пришлось наносить удары по портам, демонстрируя подготовку высадки десанта. Эскадра 4 июня выходила с той же целью к мысу Пицунда. В июне - июле большинство кораблей эскадры требовало ремонта, и действовали против берегов легкие силы - сторожевые корабли, ракетные катера, которые, в частности, 21 августа обстреляли аэродром у Анапы. До осени катера выставили свыше 500 мин в Керченском проливе, минировали устье Дуная. Активно действовали подводные лодки.

В августе 1943 года была задумана операция на юге. Владимирский предложил провести высадку десанта силами флота прямо в Новороссийский порт при поддержке артиллерии с суши. После споров план был принят, его утвердила Ставка. Операция разрабатывалась в обстановке особой секретности. Только 28 августа командующий подписал директиву начальнику высадки контр-адмиралу Г. Н. Холостякову. Предварительно проводили демонстрации у Южной Озерейки и Анапы. Моряки торпедных катеров готовились осуществить замысел Владимирского - атаковать прибрежные доты торпедами. Катерам и другим малым судам предстояло стать основными средствами высадки. Вице-адмирал, которого назначили командовать операцией, не хотел рисковать крупными кораблями и оставил эскадру в Поти.

Операция в ночь на 9 сентября 1943 года прошла в основном по плану, однако сломить сопротивление противника не удавалось. 10 сентября Владимирский предложил высадить второй эшелон на правом фланге плацдарма, что позволило в ночь на 13 сентября прорвать гитлеровскую оборону под Новороссийском. 15 сентября город был взят.

В первые дни октября на Черное море прибыл Н. Г. Кузнецов. Он узнал о налаженном взаимодействии фронта и флота, успешных совместных действиях по освобождению Таманского полуострова, Темрюка и планах дальнейших действий на море, в первую очередь против сил противника, эвакуирующих войска с Таманского полуострова. Однако после гибели в набеговой операции против портов Крыма трех эсминцев, потопленных авиацией, Ставка Верховного Главнокомандования потребовала дальнейшие действия направить на обеспечение боевых операций сухопутных войск, а дальние походы кораблей проводить только с ее разрешения.

В октябре началась подготовка к высадке в Крыму. Были запланированы десанты на Еникальском полуострове и у Эльтигена. Владимирский не рассчитывал на внезапность и считал необходимым провести высадки одновременно в северной и южной частях Керченского пролива, что заставило бы противника распылить силы. Он рекомендовал провести десант не у Эльтигена, а в Камыш-Буруне. Командование фронта планировало иначе. Когда ухудшилась погода, командующий флотом предложил отложить десантирование, но генерал Петров, уже доложивший в ставку о начале операции, не решился перенести срок. В результате суда Азовской флотилии, понесшие потери в бурном море, возвращать пришлось позднее. Нарушение первоначального плана повлекло за собой неудачу операции. Удалось лишь создать плацдарм у Эльтигена, названный Огненной землей, который на время связал значительные германские силы. Не дали успеха и частные десанты 9-10 и 22 января в Крыму.

Ставка была недовольна большими потерями без видимых успехов. Л. А. Владимирский еще успел проводить в освобожденный от немцев Скадовск первый эшелон торпедных катеров и сам шел с ним. На запад ( перебросили и часть авиации для согласованных с кораблями действий на коммуникациях Крыма с Болгарией и Румынией. Но в марте вице-адмирала вызвали в Москву. В апреле он принимал эскадру Балтийского флота. В первую очередь флагман побывал на каждом корабле. Большинство командиров сменилось, с осени 1941 года корабли почти не плавали., Как только появилась возможность, началась подготовка командного состава на тральщике, затем отдельные эскадренные миноносцы ходили по Морскому каналу и кронштадтским рейдам, готовясь к весенним действиям в море. Со временем все командиры получили допуск на самостоятельное управление.

С 9 июня 1944 года линкор и крейсера от Торговой пристани открыли огонь по неприятелю. На следующий день войска начали наступление, 20 июня освободили Выборг, в сентябре - Эстонию, в ноябре - Моонзундские острова. Но командование решило не переводить флот в Таллин. Пока лед сковывал Финский залив, Владимирский исследовал возможности базирования кораблей в портах Прибалтики и Восточной Пруссии. Параллельно с планами портов он набрасывал в записных книжках наметки состава будущего флота, изучал опыт вражеских флотов и считал необходимым изучать опыт союзников.

В конце 1946 года Л. А. Владимирского назначили в инспекцию Вооруженных Сил заместителем главного инспектора по ВМС. Ему пришлось заниматься освоением боевого опыта и новых мест базирования флота. В 1947 году, когда обсуждали программу кораблестроения, Владимирский выступал за строительство авианосцев. Весной 1948 года он принял дела начальника Военно-морских учебных заведений у Н. Г. Кузнецова; последний предложил добиваться дальних плаваний для курсантов. В том же году "Ангара" и "Неман" под флагом адмирала вышли в поход в Норвежское море.

В 1951 году с Дальнего Востока вернулся и стал во главе флота Н. Г. Кузнецов. 3 года работал с ним Владимирский, ставший в 1954 году адмиралом. Он возглавлял Управление по боевой подготовке, а в 1952 году закончил Военную академию Генштаба. В это время создавали новые уставы и курсы обучения на основе опыта войны.

В 1955 году по предложению Н. Г. Кузнецова Владимирский стал заместителем Главкома ВМФ по вооружению, что позволило ему осуществить ряд идей на основе боевого опыта. В 1956 году адмирала назначили председателем морского научно-технического комитета, в 1960 году - заместителем начальника Военно-морской академии. С 1962 по 1967 год он руководил Академическими курсами офицерского состав при академии.

В последнее десятилетие службы адмирал заботился о физической бодрости (ежедневно проходил 10 километров пешком, строго следил за весом), ибо разработал для себя план деятельности в новом направлении - изучении океанов. В 60-х годах Владимирский организовал несколько гидрографических экспедиций, руководил наиболее сложными и ответственными: в 1965 году - на Средиземное море и в 1968-1969 годах - в Индийский океан. Его наградили орденом Ленина.

Последняя экспедиция на "Полюсе" началась 15октября 1968 года в Кронштадте. Судно обошло Африку. Моряки проводили исследования в Мозамбикском проливе, Коралловом море и Патагонских проливах. Все это были места опасные и малоизученные. Например, в Патагонских проливах из отечественных кораблей ранее побывал только С. О. Макаров на "Витязе" в 1887 году. Далее через Магелланов пролив с заходом в Танжер экспедиция вернулась на Балтику 14 июля 1969 года. За 9 месяцев моряки прошли 49 927 миль; значительная часть их приходилась на южное полушарие, в котором пребывали около 7 месяцев. Это было первое кругосветное плавание советского надводного судна под военно-морским флагом.

После возвращения Л. А. Владимирский защитил кандидатскую диссертацию. Журнал "Морской сборник" в 1971 году опубликовал его записки "Вокруг света на "Полюсе". Кроме того, перу адмирала принадлежали еще несколько статей о войне на Черном море.

С 1970 года адмирал был в отставке, но не оставил морское дело. На пороге семидесятилетия он готовился к новой экспедиции, но его планы прервала смерть 7 сентября 1973 года. В этот день моряк должен был лететь в Новороссийск для вручения городу ордена Ленина и медали Золотая Звезда.

Владимирский был награжден 2 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени, орденами Суворова и Ушакова II степени, медалями. Похоронили его в Москве, на 7 участке, в 6 ряду некрополя Новодевичьего кладбища.

Многие считали адмирала слишком мягким для командующего флотом. Однако Н. Г. Кузнецов оценивал его несколько иначе: "Владимирский был прямым и честным. Всегда открыто высказывал свои взгляды, смело брал на себя ответственность... Мягкий и добрый, он в то же время был неуклонно требователен". Сам адмирал, неизменно выдержанный и вежливый, обращавшийся на "вы" со всеми, не позволял себе угрожать или повышать голос. Он говорил: "Прежде всего следует считать своих подчиненных не хуже, чем ты сам".

Владимирский был самокритичен, но высокие требования предъявлял и к подчиненным, и к начальникам. Он считал: "Проявить мужество гражданское потруднее, пожалуй, чем проявить храбрость в бою". Выступая против соглашательства, он писал:

"Бывает, что подчиненные настолько "чутко" прислушиваются к мнению начальника, что когда спрашивают их мнение, то высказывают не свое суждение, а то, что желает слышать начальник. Последствия тут могут быть самые печальные..."

В Севастополе улицу назвали его именем. Корабль науки "Адмирал Владимирский" совершил плавание вокруг Антарктиды. Это - наилучшая память об одном из флагманов Победы.