|
(1737-1808)
 Граф, генерал-аншеф, командующий русскими морскими и сухопутными силами,
прославившийся в первой Архипелагской экспедиции. Родился в
1737 г. Готовя себя с младых ногтей к бранным делам, побеждал на каруселях, в
кулачных боях и состязаниях со всеми тогдашними рубаками. Службу начал в
Кавалергардском корпусе. Щедро наделенный природой всеми дарами — красотой,
разумом, силой телесной, — был весьма примечательной фигурой С.-Петербурга. В
достопамятном 1762 г. вместе с братьями своими умело подготовил переворот и тем
оказал неоценимую услугу Екатерине Алексеевне. Не случайно по восшествии на
престол она произвела Алексея Григорьевича в генерал-майоры Преображенского
полка, наградила орденом Св. Александра Невского и пожаловала графом, а вслед за
тем присвоила звания генерал-адъютанта, генерал-поручика, генерал-аншефа и,
наконец, 21 апреля 1768 г. наградила орденом Св. Андрея Первозванного.
Эти награды, с лихвой полученные при Высочайшем дворе в первые шесть лет, граф
Орлов с полной отдачей сил «отработал» в последующем. Когда началась первая
русско-турецкая война, Алексей Григорьевич предложил воспользоваться восстанием
греческого и славянских народов против Оттоманской Порты и нанести по ней удар
со стороны Средиземного моря. Настояния графа были уважены. Императрица
отправила из Кронштадта эскадры адмирала Г. Спиридо-ва и контр-адмирала Д.
Эльфинстона. Соединившись в июне 1770 г. у о. Мило, они под кейзер-флагом,
поднятым графом Орловым на корабле «Три Иерарха», вышли на поиск неприятельского
флота. И вскоре, вечером 23 июня, обнаружили его на рейде Хиоса. Алексей
Григорьевич полагал, что в военном деле искусство и отвага превозмогают силу,
ведут к победе, и, невзирая на весьма превосходное число турецких судов, решил
дать сражение. На рассвете он поднял сигнал: «Гнать за неприятелем». 16 русских
судов неожиданно атаковали в Хиосском проливе более 70 судов неустрашимого
Гассан-бея, который в Константинополе заявил султану: «Флот наш многочисленнее
русского: чтобы истребить врагов, мы должны сцепляться с их кораблями и взлетать
на воздух». И вот суда сблизились. С обеих сторон открылся
уничтожающий огонь, продолжавшийся несколько часов.
Над водой пластались облака дыма, тучи ядер, рои пуль, но граф Орлов был
спокоен, быстро оценил картину боя и управлял им. Когда в критическую минуту наш
«Евстафий» борт о борт сошелся с «Реал-Мустафой» и оба корабля вспыхнули
свечами, Алексей Григорьевич не раздумывая бросился в середину строя и вынудил
противника искать спасения под защитою крепости Чесма. Однако
спустя два дня граф Орлов достал-таки турок. Блокировав их суда в тесной бухте,
он отдал приказ: «...наше же дело должно быть решительное, чтобы оный флот
победить и разорить, не продолжая времени, без чего здесь в Архипелаге не можем
мы к дальнейшим победам иметь свободные руки». И в ночь на 26 июня русские
брандеры понеслись к неприятельским судам, подожгли их. Все погибло в несколько
часов; один только корабль достался в плен россиянам. В то
лето Алексей Григорьевич занял все крупные о-ва Адриатического архипелага; в
последующие четыре года взял крепость Мителену, разбил турок при Каире и
Бейруте, истребил оттоманскую флотилию при Латрасе. А еще — усердствовал в
Италии при аресте «всклепавшей на себя имя» княжны Таракановой, якобы дочери
Елизаветы Петровны, имевшей законное право на русский престол.
За все эти военные заслуги граф Орлов получил от признательной императрицы
почетную приставку «Чесменский»; высочайшее повеление: кейзер-флаг, который
«столь кстати и счастливо употребил.., оставить у себя во всю жизнь, и внести
его в свой герб»; орден Св. Георгия I класса; осыпанную алмазами шпагу; столовый
серебряный сервиз и 60 тыс. рублей. Ко всему в честь его побед выбили особую
медаль, воздвигли в Царском Селе мраморный обелиск, а в С.-Петербурге — церковь
Иоанна Предтечи и при ней императорский дворец Чесменский.
Несмотря на милость государыни, граф Орлов поселился в Москве, где проводил
время в благотворениях, занимался воспитанием единственной дочери и каждое
воскресение увеселял сограждан своей удалью на лошадиных бегах или скачках.
Алексей Григорьевич скончался 24 декабря 1808 г. в рождественский сочельник, и
день отпевания его тела в церкви был днем скорби всех жителей первопрестольной
столицы. Погребен в подмосковном селе Хатун. |
