|
Весьма вероятно, что поморы, входившие в торговые сношения
с норманнами, узнали от них о существовании к западу от Скандинавии обширной
страны гор и ледников - Гренландии. Неудивительно
поэтому, что когда русские во время своих плаваний от Новой Земли вдоль
кромки льдов на запад увидели горы и ледники Шпицбергена, они сочли, что
подошли к Гренландии и потому и назвали открытую ими землю Грундландом,
или, иначе, Грумантом. Несомненно, что скандинавы от русских в свою очередь
узнали об открытии русскими Груманта. Об этом с полной очевидностью свидетельствует
письмо датского короля Фредерика II, написанное 11 марта 1576 года. В этом
письме, между прочим, говорилось:
“Известно нам стало... что
прошлым летом несколько тронхеймских бюргеров вступили в Вардё в сношение
с одним русским кормщиком Павлом Нишецом... ежегодно около Варфоломеева
дня плавающим в Гренландию, который уведомил их, что, если за его труды
ему дадут некоторое вознаграждение, он, пожалуй, сообщит им данные об этой
земле и проведет туда их сам”
Это письмо написано за двадцать
лет до так называемого открытия Шпицбергена голландцами в 1596 году.
Любопытно вспомнить некоторые
обстоятельства, связанные с открытием голландцами Шпицбергена.
Голландский купец Мушерон,
начиная с 1584 г., лично и через своих агентов в Московии, собирал сведения
о плаваниях русских в Северном Ледовитом океане.
По его предложению голландские купцы в 1594, 1595 и 1596 гг. посылали экспедиции
с целью пройти Северным морским путем в Китай и Индию. Все эти экспедиции
связаны с именем Виллема Баренца. Плавания эти были неуспешны: льды, встреченные
в Карском море, были не проходимы для парусных судов этих экспедиций. Однако
во время своего плавания у берегов Новой Земли и у полуострова Канин голландцы
несколько раз встречались с русскими промышленниками и от них получили
много полезных сведений. Вероятно, в том числе были сведения и об острове
Медвежьем и Шпицбергене. Иначе очень трудно объяснить, почему голландцы
во время экспедиции 1596 г., пройдя Скандинавию, не повернули, как это
они делали в 1594 и 1595 гг., на восток в Баренцево море, а прошли прямо
к острову Медвежьему, а затем к Шпицбергену, словом пошли так, как будто
они уже наперед знали географическое положение этих островов.
Надо отметить, что Баренц
и Яков Гемскерк (командир корабля, на котором штурманом был Баренц), по-видимому,
не знали о рассказах поморов, и потому протестовали против курса на север,
взятого начальником экспедиции Яном Рейпом.
Вот как описывает Г. Де-Фер,
участник плавания 1596 г., переговоры между кораблями Рейпа и Гемскерка
о выборе курса от Нордкапа.
“... Сказали ему (штурману
корабля Рейпа), что надо
держать больше на восток, так как мы чрезмерно уклоняемся на запад. Но
штурман их корабля ответил, что не желает заходить в пролив Вайгач”...
и далее:
“Что бы, однако, мы им ни говорили и ни советовали, они
не желали держать другого курса, как NNO,
так как, по их словам, если мы направимся на восток, то попадем в Вайгач.
Много слов и даже очень резких было сказано нами”.
9 июня 1596 г. голландцы
открыли остров Медвежий, названный так потому, что они убили на нем медведя.
Во время посещения острова
штурман Рейпа и Биллем Баренц опять поспорили о курсе. Де-Фер пишет: “Тут
наш штурман, Биллем Баренц, спросил его (штурмана корабля Рейпа), не слишком ли отнесло нас на запад, но тот упорно не хотел
в этом сознаться. По этому поводу они долго спорили”
Из приведенных выдержек можно
заключить, что Рейп хранил узнанный от русских секрет до момента “открытия”.
19 июня голландцы увидели
землю, прошли вдоль ее западного берега приблизительно до 80° с. ш., побывали
на берегу и затем повернули на юг. Увиденную землю голландцы посчитали
за Гренландию. Де-Фер прямо записал: “... эта страна, которую мы считаем
Гренландией”
Выше указывалось, что наши
древние поморы Шпицберген называли Грундландом, или Грумантом.
Предположение о том, что
голландцы в 1596г. уже знали, что, следуя от Скандинавии на север, они
в сравнительно недальнем расстоянии найдут землю, богатую промыслами, подтверждается
еще следующими соображениями.
Известно, что почти все путешествия,
как сухопутные, так и морские (кроме паломничества) до конца XVIII в. совершались
с военными, торговыми и политическими целями, а не для географических открытий
как таковых.
Достаточно напомнить, что
эпоха великих географических открытий, ознаменовавшаяся плаваниями Васко
да Гамы, Колумба, Магеллана, связана с поисками драгоценных пряностей и
золота. Эпоха великих русских открытий на севере Европы и Азии была создана
поисками тюленя и моржа, в Сибири - поисками
соболя, моржа и руд, а в северной части Тихого океана - поисками
морского бобра и котика.
Голландцы во время плаваний
в шпицбергенских и новоземельских водах увидели множество китов, и это
повлекло за собой дальнейшие посещения иностранцами Шпицбергена и Новой
Земли.
Трудно предположить, чтобы
экспедиция голландцев в 1596 г., организованная на средства частных лиц,
искала бы открытий ради самих открытий.
К сожалению, нельзя точно
установить, когда именно первые поморы появились на берегах Шпицбергена
и прилегающих островах. Каких-либо письменных доказательств пока не найдено.
Однако в XVII-XVIII столетиях иностранные
путешественники находили остатки пребывания русских-кресты,
гурии, избы - на многих островах Шпицбергена.
Благодаря особенностям полярного климата деревянные изделия долго не разрушались.
Другим доказательством давности
русских промыслов на Шпицбергене служит обширный груманланский эпос, созданный
большей частью самими груманланами, как называли русских промышленников,
ходивших на Шпицберген. Песни этого эпоса распевали груманланы, коротая
длинные дни и ночи вынужденного безделья во время долгой арктической зимы,
их распевали матери, жены и сестры, поджидая груманланов на Большую Землю.
“В XVI и XVII столетиях, - пишет
Норденшельд, - на берегах Белого моря
жило немало отважных мореходцев... имена этих мореходцев и устные предания
об их поездках давно забыты...”
Справедливые слова Норденшельда
надо относить не только к XVI и XVII вв., но и к более ранним столетиям.
Надо помнить, что иностранные
плавания в наши северные моря совершались или за счет правительств, или
за счет объединений богатых купцов. И в случае неудачи и, особенно, в случае
удачи эти плавания становились широко известными. Плавания наших поморов
совершались главным образом для добычи средств к существованию. Никому
не было никакого дела, сколько и в каком году погибло поморских судов и
какие географические открытия были сделаны вернувшимися поморами. |
