В 1878-1879 гг. “Вега” - судно экспедиции А. Э. Норденшельда, почти не встретив льдов, прошла вокруг мыса Челюскина и только к востоку от Колючинской губы, почти на выходе в Тихий океан, вынуждена была стать на зимовку. В июле 1879 г., как только льды вскрылись, “Вега” вышла на восток и через два дня уже была в Беринговом проливе. Таким образом, было совершено первое, исторически доказанное, сквозное плавание по Северному морскому пути с запада на восток. Успех этого плавания надо объяснить, во-первых, исключительно благоприятным состоянием льдов почти на всем протяжении Северного морского пути, во-вторых, тем, что для выполнения этой задачи впервые был использован пароход.

В 1893 г. обогнул мыс Челюскина и “Фрам” Нансена. На пути из Карского моря в море Лаптевых были встречены льды, но их было не так уж много. Действительно, “Фрам” менее чем через два месяца после входа в Югорский Шар уже был на 77°44' с. ш. к северу от острова Котельного.

В 1901 г., как мы видели, “Заря” экспедиции Толля также обогнула мыс Челюскина, правда с предварительной зимовкой у западного побережья полуострова Таймыр.

Эти плавания казались обнадеживающими. Поэтому, когда во время войны с Японией в 1904-1905 гг. решался вопрос о посылке на Дальний Восток Второй Тихоокеанской эскадры, рассматривалась возможность похода ее не южным, а Северным морским путем, как более коротким и к тому же полностью проходившим по отечественным водам.

Поражение царского флота при Цусиме заставило и военно-морские, и общественные круги России признать стратегическое значение Северного морского пути. Ярче всего общественное мнение по этому поводу было выражено словами Дмитрия Ивановича Менделеева.

“Если бы хотя десятая доля того, что потеряли при Цусиме, была затрачена на достижение полюса, эскадра наша, вероятно, прошла бы во Владивосток, минуя и Немецкое (Северное) море, и Цусиму”. Надо отметить, однако, что такое суждение Менделеева было основано на недоучете и социального строя царской России, и тогдашней техники.

В связи с рядом других подобных высказываний в Морском ведомстве был разработан обширный проект исследования Северного морского пути. На берегах и островах Северного Ледовитого океана предполагалось построить шестнадцать гидрометеорологических станций и, кроме того, провести в течение трех лет исследование Северного морского пути тремя отрядами, из двух судов каждый.

Однако эта обширная программа в дальнейшем была сильно урезана и для исследования Северного морского пути посланы были только два судна - ледокольные пароходы “Таймыр” и “Вайгач”.

Эти суда были построены на Невском судостроительном заводе специально для экспедиции. Водоизмещение их было 1 200 т, машины- 1 200 сил; при экономическом ходе (8 узлов) они по чистой воде могли пройти, не пополняя запасов топлива, около 12 000 миль. Обводы корпуса были ледокольными - при сжатии льдов суда выжимало кверху. Суда были приспособлены к зимовке в арктических условиях. Для связи друг с другом и с берегом они имели радиостанции с радиусом действия до 150 миль.

Сначала предполагалось начать обследование Северного морского пути с запада, но потом было решено прежде всего изучить морской путь от Берингова пролива к устьям Колымы и Лены, чтобы наладить снабжение этих районов морским путем и одновременно прекратить хищническую меновую торговлю иностранцев с населением Чукотки и Северовосточной Сибири.

Поэтому базой экспедиции был избран Владивосток, куда пароходы пришли обычным южным путем - через тропики.

Начальником экспедиции был назначен полковник корпуса флотских штурманов Иван Семенович Сергеев, имевший большой опыт в гидрографических работах.

17 августа 1910 г. пароходы вышли из Владивостока, зашли на пути в Петропавловск-Камчатский и затем в бухту Провидения, где пополнили запасы с парохода, специально посланного сюда для этой цели.

За мысом Дежнева суда повернули на запад и уже в 30 милях от Берингова пролива встретили тяжелые льды. Начались снегопады, мешавшие описи. 21 сентября легли на обратный курс и 20 октября вернулись во Владивосток. Результаты работы экспедиции были крайне незначительны, вернее их не было.

22 июля 1911 г. суда снова вышли в море и опять, как и в 1910 г., в бухте Провидения пополнили запасы угля. 13 августа прошли Берингов пролив и направились вдоль чукотского побережья на северо-запад. От мыса Шелагского “Вайгач” выполнил небольшой океанологический разрез на север. Это была первая работа такого рода в восточном секторе Арктики.

21 августа оба судна сели на неизвестную до того песчаную отмель, но благополучно с нее сошли. 23 августа суда подошли к мысу Медвежьему (у устья Колымы) - конечному пункту работ, намеченных на 1911 год.

На обратном пути около мыса Биллингса суда разделились. “Таймыр” продолжал опись Чукотского берега до мыса Дежнева, а “Вайгач” направился к острову Врангеля. На пути “Вайгач” прошел сквозь сравнительно слабые льды и высадил на остров небольшую партию, поднявшую русский флаг и установившую навигационные знаки. Далее, производя опись с моря, “Вайгач” прошел на север вдоль западного побережья острова Врангеля, обогнул его с севера и, пройдя между островами Врангеля и Геральд, направился к Колючинской губе. Таким образом, остров Врангеля впервые был обойден с севера.

В дальнейшем “Вайгач” прошел, производя океанологические работы, от Колючинской губы к мысу Хоп на американском материке. Отсюда он направился к мысу принца Уэльского и, наконец, к мысу Дежнева, которого достиг 8 сентября. Здесь в это время уже находился “Таймыр”.

Во Владивосток суда вернулись 15 сентября 1911 года.

В 1912 г. суда оставили Владивосток 31 мая. Основной их задачей являлось продолжение описи северных берегов Сибири до Лены. Ввиду раннего для плавания в Северном Ледовитом океане времени “Таймыр” занялся сначала описью некоторых участков побережья Камчатки, а “Вайгач” с той же целью был послан к Командорским островам.

2 июля оба судна были в бухте Провидения, в которой, по примеру прошлых лет, пополнили свои запасы. 9 июля' суда вошли в Чукотское море и в Восточно-Сибирском море произвели опись всех Медвежьих островов. Острова Крестовский и Четырехстолбовой, названный так Ф. П. Врангелем, уже имели названия. Остальные четыре - Андреева, Пушкарева, Леонтьева и Лысова-были названы в честь первых их исследователей XVIII века.

Морскую опись берега между Колымой и Индигиркой произвести не удалось из-за мелководья. В дальнейшем суда описали острова Большой и Малый Ляховские, Васильевский, Семеновский, Столбовой, Котельный и побережье материка. “Вайгач” пришел в бухту Тикси 11 августа, а “Таймыр” 13 августа. Бухта Тикси в то время была совершенно пустынна - у берега на мели лежало судно экспедиции Толля “Заря”.

План 1912 г. экспедиция выполнила. Однако состояние льдов казалось благоприятным, поэтому решили продолжить описные работы на запад.

15 августа суда покинули бухту Тикси и направились к полуострову Таймыр. На следующий день у 75° с. ш. встретили тяжелые льды и 23 августа решили идти во Владивосток. В тумане суда разошлись почти на 100 миль. Сначала ледовая обстановка у “Вайгача”, находившегося севернее, казалась более благоприятной (крайняя северная точка “Вайгача” 76°09' с. ш.), но потом резко ухудшилась. Корабли встретились на 75°05' с. ш. У устья Лены льдов не было. Корабли обогнули с севера Медвежьи острова, 10 сентября прошли Берингов пролив и 10 октября вернулись во Владивосток.

26 июня 1913 г. суда отправились в новое плавание и 7 июля стали на якорь в бухте Провидения. Отсюда “Таймыр” отвез тяжело заболевшего начальника экспедиции И. С. Сергеева в устье Анадыря, откуда Сергеев на пароходе был доставлен во Владивосток.

Новый начальник экспедиции, старший лейтенант Борис Андреевич Вилькицкий приказал “Вайгачу” описать южный берег острова Врангеля, а затем пройти к Медвежьим островам, к которым должен был подойти

и “Таймыр”, шедший с промером вдоль побережья Чукотки и заходивший по пути в Чаунскую губу. Однако “Вайгач” из-за тяжелых льдов не смог подойти к острову Врангеля, и корабли встретились у острова Крестовского 3 августа. От острова Крестовского “Вайгач” направился для описи в устье Яны, а оттуда в бухту Нордвик и к острову Преображения. “Таймыр” тем временем намеревался обогнуть с севера Новосибирские острова. На пути он попал на мелководье, с которого едва выбрался. 7 августа был открыт небольшой островок, названный по имени отца начальника экспедиции, известного гидрографа Андрея Ипполитовича Вилькицкого. В дальнейшем “Таймыр” обогнул с севера Новосибирские острова, надеясь увидеть “Землю Санникова”, и 10 августа подошел к острову Преображения, у которого уже находился “Вайгач”.

На острове Преображения экспедиция нашла большой чугунный четырехконечный крест без всяких надписей и изображений. Возможно, что этот крест надо поставить в связь с находкой в 1940 г. гидрографическим судном “Норд” на северном острове Фаддея и в заливе Симса остатков древней (около 1618 г.) русской экспедиции.

“Вайгач”, отойдя от острова Преображения, начал опись глубоко вдающейся в берег бухты Марии Прончищевой, названной так в честь участницы Великой Северной экспедиции.

В этой бухте он сел на мель. Пришлось вызывать на помощь “Таймыр”. Описные работы восточного берега полуострова Таймыр давались с трудом. 19 августа увидели мыс Челюскина, но подойти к нему мешали льды. 20 августа сначала “Таймыр”, а потом и “Вайгач” подошли к неизвестному острову, названному Малым Таймыром. Продолжая плавание на север, суда увидели много айсбергов, о происхождении которых делались разного рода догадки.

21 августа заметили гористую неведомую землю. Для описи ее южного берега отправился “Вайгач”, для описи восточного берега - “Таймыр”. Однако пробиться далеко на запад “Вайгачу” помешали льды.

22 августа на вновь открытую землю, называемую сейчас Северной Землей, была произведена высадка и в торжественной обстановке был поднят русский государственный флаг.

23 августа, поднявшись вдоль восточных берегов Северной Земли, приблизительно до 81°07' с. ш., суда повернули назад к острову Малый Таймыр, между которым и Северной Землей был усмотрен небольшой остров, названный по имени врача экспедиции Леонида Михайловича Старокадомского, первым заметившего этот остров.

Затем корабли снова подошли к невзломанному припаю у мыса Челюскина. Пешая партия, посланная по льду на мыс, поставила на нем деревянный знак и убедилась, что весь пролив, называемый в честь начальника экспедиции проливом Вилькицкого, покрыт непроходимыми льдами.

31 августа суда взяли курс на восток, в поисках легендарной “Земли Санникова” еще раз (только севернее) пересекли район к северу от Новосибирских островов и 5 сентября подошли к острову Беннета. С этого острова были взяты остатки коллекций, оставленных в 1902 г. геологом Толлем.

После описи острова Беннета суда 9 сентября пошли еще дальше на восток, описали по пути к Берингову проливу Колючинскую губу, 22 сентября обогнули мыс Дежнева и 12 ноября вернулись во Владивосток.

Итак, во время этого плавания, 21 августа 1913 г., русские военные моряки сделали крупнейшее географическое открытие первой половины текущего столетия-они открыли Северную Землю, оказавшуюся, как выяснилось впоследствии, громадным архипелагом.

Уже говорилось, что Земля Франца-Иосифа была предвидена П. А. Кропоткиным. Но вот что отметил Кропоткин уже после открытия Земли Франца-Иосифа.

“Земля, которую мы провидели сквозь полярную мглу, была открыта Пайером и Вайпрехтом, а архипелаг, который должен находиться на северо-востоке от Новой Земли (я в этом убежден еще больше, чем тогда), так еще не найден”

Открытие Северной Земли подтвердило и это замечательное предвидение Кропоткина. Справедливо поэтому, что некоторые ученые называют всю дугу полярных островов, тянущуюся от Шпицбергена до мыса Челюскина (острова Белый и Виктория, Земля Франца-Иосифа, острова Ушакова и Визе, Северная Земля), “Барьером Кропоткина”. Эти земли, действительно, преграждают доступ тяжелым арктическим льдам в Баренцево и Карское моря.

Здесь следует еще раз напомнить о том, что Северную Землю предвидел еще раньше Ломоносов. Он даже подсчитал возможное расстояние ее от северной оконечности Новой Земли.

24 июня 1914 г. ледокольные пароходы снова вышли в море с целью. пройти весь Северный морской путь с востока на запад. На этот раз в экспедиции было большое новшество: на борт “Таймыра” был погружен гидросамолет. На этот самолет участники экспедиции возлагали большие надежды, как на могучее средство производить в затруднительных случаях ледовую, разведку. Однако техника самолетостроения была в то время еще низка и при первом же испытании в бухте Провидения гидросамолет вышел из строя,

21 июля “Вайгач” вышел в море для описи Чукотского берега, а “Таймыр” отправился в порт Ном (Аляска) для переговоров о помощи команде американского судна “Карлук”, перебравшейся на остров Врангеля после того, как “Карлук” 29 декабря 1913г. вблизи этого острова был раздавлен льдами.

Попытки “Вайгача” и присоединившегося к нему “Таймыра” пробиться сквозь льды к острову Врангеля не увенчались успехом. Суда повернули в Колючинскую губу, куда и прибыли 6 августа. Пополнив запасы угля и пресной воды с подошедшего парохода “Тобол”, суда 8 августа снова вышли к острову Врангеля, пробиться к нему опять не смогли и повернули на запад для выполнения своей основной задачи.

14 августа, недалеко от открытого в 1913 г. острова Вилькицкого, был открыт еще один остров, названный впоследствии в честь участника экспедиции лейтенанта Алексея Николаевича Жохова.

Затем пароходы в поисках “Земли Санникова” еще раз обогнули с севера Новосибирские острова. Для лучшего осмотра этого района они шли на значительном расстоянии один от другого.

3 сентября ледокольные пароходы встретились у мыса Челюскина и произвели опись южного берега Северной Земли. Осмотреть западные берега этого архипелага из-за непроходимых льдов не удалось. Попутно была произведена опись юго-западного берега острова Малый Таймыр и определены координаты островов Малый Таймыр и Старокадомского.

5 сентября суда были зажаты льдами по западную сторону мыса Челюскина в расстоянии 16 миль одно от другого и стали на зимовку.

Зимовка была тяжелой. На “Таймыре” было 50 человек, на “Вайгаче”- 48. По свидетельству доктора Старокадомского, пища была однообразной и довольно скудной. В результате появилась, хотя и в слабой степени, цынга. К тому же запасы угля подходили к концу.

К счастью, еще в начале сентября удалось связаться по радио с судном “Эклипс”, посланным на поиски пропавших без вести экспедиций Седова, Брусилова и Русанова и зимовавшим у мыса Вильда - в 275 км от “Таймыра”. Через “Эклипс” радиосвязь была установлена и с Главным гидрографическим управлением Морского ведомства.

Гидрографическое управление для уменьшения продовольственного кризиса приказало отправить часть команды экспедиции к зимовке “Эклипса”, откуда известный участник экспедиции Толля, Никифор Алексеевич Бегичев, на приведенных им оленьих упряжках, доставил тридцать девять участников экспедиции в село Гольчиху на Енисее. Позднее за этими людьми зашел “Вайгач” и доставил их на остров Диксон.

26 июля льды в районе зимовки ледокольных пароходов ослабли и дали возможность возобновить плавание. 17 августа суда подошли к острову Диксон, а 3 сентября 1915 г., не встретив на пути льдов, пришли в Архангельск.

Плавания “Таймыра” и “Вайгача” увенчались многими открытиями и во многих отношениях оказались весьма поучительными.

Так, во время этих плаваний впервые было совершено сквозное плавание по Северному морскому пути с востока на запад. Были описаны большие участки морского побережья и многих островов и открыты и положены на карту острова, до того неизвестные. В 1913 г. было совершено крупнейшее географическое открытие XX в. - открытие Северной Земли, коренным образом изменившее наше представление о режиме моря к северу от мыса Челюскина. Попутно во время этих плаваний было выполнено множество измерений морских глубин и собраны богатейшие материалы по ледовому, гидрометеорологическому и биологическому режиму морей по трассе Северного морского пути.

Далее надо отметить, что посылка для исследования Арктики одновременно двух судов вполне себя оправдала. Корабли неоднократно выручали один другого. Это было первое плавание судов ледокольного типа в восточной Арктике. Суда были снабжены радиотелеграфом. Правда, радиус действия судовых радиостанций был незначителен - всего около 150 миль, но все же суда имели непрерывную связь между собой, а в конце зимовки установили радиосвязь и с материком. Это было первое применение радио в Арктике.

Наконец, плавания “Таймыра” и “Вайгача” принесли и непосредственную практическую пользу. С 1911 г. начались так называемые колымские рейсы. Пароходы стали ежегодно привозить из Владивостока на Колыму разные грузы для начавших развиваться наших северо-восточных окраин и вывозить оттуда местные товары (меха и т. д.)

Одновременно плавания “Таймыра” и “Вайгача” доказали, что надежное освоение Северного морского пути требует более мощной организации и большего использования самой современной техники.